Нет, если эту страну что-то и погубит, то это будут не Хаймерсы с Абрамсами, не Байден с Соросом, и не армия НАТО. Это будет наша собственная армия — Армия бюрократов.
Я сейчас даже не об экономике — хотя здесь только сейчас, спустя год после начала СВО, для военных заказов решили отменить тендеры, отнимавшие до этого месяца жизни. Или взять недавнюю историю диалога Путина с главой Минпромторга Мантуровым. Путин просит немедленно заключить договора с предприятиями на производство самолетов, а Манутров отвечает, что постарается это сделать в течении квартала.
И ведь это — договора! Путин не просит в этот момент ни самолетов, ни новых предприятий.
Если уж Президент так сражается со всеми этими бумажками с десятком подписей, и не может их победить, то можно представить, какая тягомотина происходит на более низком уровне.
И вот в подвтверждение этому — тот самый пример, о котором и хотел рассказать. Пятый год (!) идет рассмотрение дела сестер Хачатурян, убивших своего отца. Но приговор до сих пор не вынесен! Казалось бы, начиная с июля 2018 года, во всевозмжных ток-шоу, на следственных встречах, было сказано и рассказано все, что только можно. Заслушены показания всех родственников, соседей и вскрыты все телефоны и переписки. Что еще нового можно было открыть спустя год, два или, как сейчас, — пять лет?
А когда — неизвестно когда — будет вердикт — тут же последует апелляция. И это — еще на годы.
Вот скажите, такая работа для государства — это нормально? Это разве не пример для всех остальных — на всех уровнях и во всех сферах жизни — никуда не спешим, никуда не торопимся. Главное — правильная бумажка.
Наверное, у нас все классно — чтобы никуда не торопиться!?
Но вернемся к сестрам. Они до сих пор находятся под следствием по самой тяжкой статье УК РФ — «Убийство группой лиц по предварительному сговору» — и потенциально могут сесть на 20 лет.
Проведенная в свое время психолого-психиатрическая экспертиза установила, что все трое сестер Хачатурян находятся в жутком посттравматическом стрессе от многолетних действий отца. А младшая Мария вообще не отдавала себе отчета в том, что делает. Ее признали невменяемой на момент убийства.
Басманный суд отпустил всех троих домой, но установил для сестер ряд запретов: не выходить из дома в ночное время суток, не жить и не общаться друг с другом и другими свидетелями по делу, не использовать интернет.
С той поры одно ограничение снято: выходить из дома девочки теперь могут в любое время суток. Но все остальное — в силе. Вот так они и живут — все по разным адресам. Младшая — с матерью, а остальные — по родственникам.
Что же сейчас происходит с ними — лучше всего, наверное, расскажет их мать, Аурелия Дундук. Не так давно она дала интервью журналистам. Правда, переступить порог ее квартиры журналистам было нельзя. Поскольку мать живет с младшей дочерью Марией, входить в квартиру к подследственной — не дозволено никому.
Вот главное из этого интервью:
— Как мы живем? Ну живем, — вздыхает Аурелия. — Одним днем фактически. Каждый день как день сурка. Все ждем, ждем. Только вот непонятно чего. Вердикт не оглашен, что будет — неизвестно. Конечно, я рада, что так все сложилось и девочки не в СИЗО, а дома. Я могу их видеть, общаться. Могло бы быть и хуже гораздо…
— Девочки по-прежнему не общаются между собой?
— Да, именно так. Видеть они могли друг друга в коридорах следственного комитета. Или в суде. А так совершенно никакого контакта. При этом Мария, Ангелина и Крестина всегда были не разлей вода, не расставались ни на день. Мало того, сыну моему Сережке тоже ведь не разрешено с ними общаться.
— Как вы празднуете Новый год, 8 марта, дни рождения? С дочками по очереди?
— Да никак не празднуем. Не до этого нам. А весной прошлого года еще и мама моя умерла от коронавируса. Девочки даже на похороны не смогли прийти. Наверное, можно было написать ходатайство следователю, попросить разрешения, но это все долго. Мы с Сережкой вдвоем маму хоронили. И брат мой еще. Девчонки потом сходили на могилку каждая сама по себе.
— Я вам очень соболезную. Помню вашу маму хорошо, она так защищала девочек. И на суды ходила, и на ток-шоу.
— Ой, это такое горе, конечно. Мама у меня в Молдавии жила, и, когда в очередной раз границы закрывали, я ей позвонила и уговорила приехать к нам. Вот в автобусе, по дороге, она и заразилась. И все в жизни без нее стало как-то не так. Тяжело…
— Вы одна детей тянете? Или девочки работают? Учатся?
— Работают. Как я одна-то справлюсь? Учиться так ни одна и не пошла в итоге, хотя Ангелина и Мария сдали ЕГЭ уже будучи под следствием, и хорошие у них баллы. А Крестина на момент всего случившегося числилась в медицинском колледже. Бросила. Но какая тут может быть учеба, когда непонятно, чего ждать. Посадят их, не посадят?
— Вы думали, что так надолго все затянется?
— Нет, конечно. Я и не рада, и рада. Все-таки знаете, думаю вот так иногда, что еще день они дома, могу позвонить, могу приехать повидать. А что там в итоге суд решит — это еще большой вопрос же. Они мне хоть и не признаются, но тоже так думают наверняка. Поэтому никаких планов, никаких мечтаний. Даже на работе не продвинешься, хотя Ангелину вот хотели повысить. Но интернетом же нельзя им пользоваться, а он везде нужен. Так и живем.
(Девочкам сейчас 21, 22 и 23 года. Парень есть только у Крестины) .
— Хороший мальчик. Но они недавно с ним в аварию попали. Какие-то пьяные в их машину въехали. И ничего им, кстати, не было. Никакого уголовного дела, ничего. Отпустили. Хотя и парень пострадал, а дочь вообще в больнице лежала с переломами.
А еще Аурелия говорит, что за эти годы они с адвокатами дочерей стали уже почти как родственники. Ведь вся команда адвокатов защищает сестер Хачатурян бесплатно.
— Ой, они такие хорошие у нас. Всегда помогают: и помощь, и все что угодно, если надо. Леша Липцер тогда устроил Крестину на квартиру, снимали ей жилье за свои деньги. Ярослав Пакулин, адвокат Марии, тоже всегда на связи, всегда: «Обращайтесь, обращайтесь». И Мари Давтян, и Алексей Паршин. Как бы мы без них, я не знаю вообще. За эти годы у троих из наших защитников дети родились. Папами стали Пакулин и Липцер, ребенок родился у Мари. Скоро их дети в школу пойдут уже, а мы все ждем и ждем вердикта…
А тома с материалами дела сестер Хачатурян уже не влезают в грузовик… Сдать бы их все в макулатуру — и детям Донбасса новые книжки на них напечатать — и то пользы бы больше было.. И девчонок бы уже не мучили…