Сообщают, что Си Цзиньпин произнес фразу о необходимости подготовки к «крайним случаям».
Китай — страна крайне специфическая, и у любых заявлений ее руководства есть много разных толкований, адресованных разным аудиториям. Поэтому так вот прямо хвататься за какую-то фразу и делать из нее выводы не стоит.
Тем не менее, контекст вполне соответствующий. У Китая остается слишком мало времени на то, чтобы решить коренную проблему, которая привела к нынешнему кризису — проблему накопленного неподъемного долгового бремени.
В целом направление уже известно: это создание максимально широкой зоны юаня при ключевом условии — сохранении неконвертируемого статуса юаня. Задача предельно сложная, хотя в свое время она была решена СССР через проект СЭВ.
Однако есть сильное отличие: СССР создал СЭВ на базе своего блока, который возник по итогам победы во Второй мировой войне. Китай никого не побеждал, и ему нужно сделать то же самое, но невоенным образом.
Однако невоенный путь — длительный, а время — это то, чего у Китая нет. Кризис нарастает гораздо быстрее, чем темпы реализации проекта зоны юаня.
В какой-то момент (а он, похоже, наступает во всех сценариях) китайское руководство придет к выводу, что мирные возможности себя исчерпали. Собственно, шансов на них на самом деле нет — слишком нетривиальная задача для подобных проектов. И тогда придет время для немирных возможностей.
По всему выходит, что еще год-два Китай будет пытаться реализовывать задачу именно невоенным образом, далее ему придется думать о переходе к другому сюжету. Возможно, что если Си Цзиньпин и произносил фразу о необходимости быть готовыми, то речь идет именно о таком варианте.
***
Возможный военный конфликт, к которому США аккуратно подталкивают Китай, а тому, в сущности, особо некуда деваться, должен соответствовать определенному перечню условий.
Цель Китая — создать эксклюзивную зону юаня, в которой будут установлены правила, диктуемые Пекином. Правила, которые не могут быть оспорены извне. То, что мирным договорным путем это можно сделать — да, достаточно большой перечень стран Третьего мира хотят в силу разных причин дистанцироваться от весьма удушливой опеки США или хотя бы создать устойчивый баланс, позволяющий им выстраивать относительно суверенную политику на противоречиях между Пекином и Вашингтоном. Это непросто, но возможно.
Ключевая проблема этого процесса — временная. Единственная относительно суверенная от доллара зона — зона евро — строилась почти полвека, причем она стала, скорее, дополнением к зоне доллара, хотя и вполне самодостаточным. У Китая нет полувека, нет и десятилетия — его кризис развивается гораздо быстрее.
Военное решение позволит пройти этот путь гораздо быстрее, но для этого Китаю придется нанести поражение США, чтобы сесть с ними за стол переговоров с хорошей торговой позицией. КОгда речь идет о «поражении США» — то под этим понимается не прямое военное поражение в прямом столкновении (тогда шансов у Китая почти нет, но и катастрофические последствия будут неприемлемы как для Китая, так, впрочем, и для самих США). Речь идет о том, чтобы явно продемонстрировать неспособность США поддержать своего значимого союзника.
И в этом смысле у Китая было всего три возможных направления — Япония, Тайвань и Россия. Причем Россия только в том случае, если бы она была однозначно привязана к Западу и находилась бы под его защитой.
Сегодня этого нет, поэтому для Китая Россия не представляет никакого интереса. Ни как противник, ни, особенно теперь, после демонстрации полной военной убогости, как союзник. Наш ядерный статус, которым патриотическая общественность буквально бредит, никакого значения не имеет — Китаю не нужна испепеляющая война, ему вообще нужно лишь поставить США перед фактом невозможности оказания помощи союзнику без критического для себя ущерба.
Поэтому остается Тайвань и Япония, которые могут стать целью военной политики Китая. Других просто нет.
Задача США при этом неизмеримо проще: если Китаю требуется убедительная военная победа над союзником США и принуждением самих США к отказу от помощи атакованному союзнику (что весьма и весьма нетривиально по самой постановке задачи), то для США достаточно, чтобы Китай не сумел победить или даже победил, но исчерпав свой потенциал — примерно, как сейчас Россия хоронит остатки армии, техники и вооружений в украинских степях. А это, согласимся, если не проще, то точно более подъемная задача. Главное — что тогда у Китая не будет переговорной позиции, а значит — на любых переговорах по окончании конфликта он будет вынужден принимать американские условия мира.
Поэтому США, с одной стороны, усложняют ситуацию для мирного решения базовой задачи спасения Китая, затягивая ее на как можно больший срок. С другой стороны, загоняют Китай в очень узкий коридор военных решений, которые будут с самого начала крайне стесняющими его, не имеющими пространства решений и имеющими вид буквально одномерного коридора. Ограничение пространства решений может стать тем критическим фактором, который вынудит их признать поражение еще до начала военной фазы конфликта.
В отличие от кремлевских авантюристов, китайцы пока не дали повода усомниться в своей адекватности. Если вынудить Китай войти в неприемлемое для него положение, то США вообще могут решить свою задачу невоенным образом, что их устроит более всего.
Военное решение, к которому подталкивают Пекин, пока не предопределено. Но однозначно можно сказать, что мирного решения задачи строительства зоны юаня Китаю сделать не дадут. Как — отдельный вопрос, вопрос искусства американской внешней политики.