Подписание договора о строительстве газопровода «Сила Сибири – 2» стало одним из ключевых событий в энергетической дипломатии России и Китая в 2024 году. Проект, долгое время окутанный слухами, политическими спекуляциями и экономической риторикой, наконец вышел на финальную стадию реализации.
Президент Путин подтвердил, что цена на газ по этому маршруту будет рыночной, что положило конец многим дискуссиям. Однако вокруг проекта до сих пор циркулируют мифы — особенно касательно требований Китая о поставках по «внутрироссийским ценам». Эксперт Александр Фролов и другие аналитики в области энергетики помогают разобраться в реальных целях, механизмах и последствиях проекта.
Что такое «Сила Сибири – 2»?
«Сила Сибири – 2» — это планируемый магистральный газопровод, который свяжет месторождения Западной Сибири (в первую очередь — Ямал) с Китаем через Монголию. Его протяжённость составит около 2,6 тыс. км, а проектная мощность — 50 млрд кубометров газа в год.
Это стратегический ответ России на изменение геополитической и экономической конъюнктуры после 2022 года: падение экспорта газа в Европу и переориентация на азиатские рынки. Проект дополняет действующий «Силу Сибири – 1» (38 млрд м³/год), идущий из Иркутской области в Китай по восточному маршруту.
Миф о «внутрироссийских ценах»: как работает пропаганда
Одним из самых живучих мифов стал тезис о том, что Китай настаивал на поставках газа по внутрироссийским ценам. Как отмечает эксперт Александр Фролов, этот миф не имеет под собой реальных оснований:
«Про внутренние цены мы знаем не от китайских переговорщиков, а от анонимных источников Financial Times летом 2024 года. Затем этот тезис был подхвачен и ретранслирован как факт — и теперь его повторяют как аксиому».
Фролов напоминает, что:
1. Внутренние цены в России регулируются государством и не отражают экспортной рыночной конъюнктуры.
2. При экспорте газа действует вывозная таможенная пошлина, которая добавляет к стоимости около 30%.
3. Внутренние тарифы зависят от логистики — например, в Якутии цена выше, чем в Ханты-Мансийске. Какую из «внутренних цен» предлагалось бы брать за основу?
4. Перевод китайских поставок на российскую внутреннюю регуляторную систему означал бы передачу Китаю зависимости от решений российских властей. В 2024 году это привело бы к росту цены на 10%, а в перспективе — и на 100%. Это абсурд с точки зрения китайской стратегии.
«Китай — не проситель, а стратегический партнёр. Он не будет принимать на себя такие риски», — подчёркивает Фролов.
Рыночная цена: что это значит?
Заявление Путина о рыночной цене — ключевой сигнал. Это означает, что стоимость газа будет определяться на основе:
— текущих цен на газовые хабы в Азии (например, JKM — Japan Korea Marker),
— условий долгосрочных контрактов (take-or-pay, индексация),
— логистических издержек и инвестиционных обязательств.
Это не значит «по цене спотового рынка», а скорее — справедливая цена, учитывающая баланс интересов. Как отмечают аналитики Rystad Energy, Китай готов платить выше, чем европейские покупатели в 2023–2024 гг., но при условии стабильности и долгосрочных обязательств.
Технологическая независимость: а где же «западные технологии»?
Ещё один миф — утверждение, что без западных технологий и «китайских денег» Россия не сможет построить «Силу Сибири – 2». Фролов иронизирует:
«А как же построили «Силу Сибири – 1»? Кто поставил компрессорные станции? ОДК поставила четыре газоперекачивающих агрегата мощностью 64 МВт. А трубы? У нас есть «ОМК», «ЧТПЗ», «ТМК» — они производят всё необходимое».
На сегодняшний день:
— Трубная промышленность России полностью обеспечивает внутренние потребности.
— Газоперекачивающие агрегаты производятся в рамках импортозамещения — ОДК, «Газпромнефть-МНПЗ», «НПО Энергомаш».
— Компоненты КИПиА, насосы, системы управления — также локализованы.
Что касается «китайских денег» — Россия не нуждается в кредитах Китая для строительства. Проект будет финансироваться за счёт:
— собственных средств «Газпрома»,
— возможных заимствований в национальных валютах (рубль, юань),
— использования механизмов господдержки (субсидии, налоговые льготы).
Как отмечает Андрей Конюхов, энергетический аналитик из Центра развития ВШЭ:
«Привлечение китайских инвестиций — это не вопрос денег, а вопрос контроля. Россия не будет позволять покупателю влиять на стратегическую инфраструктуру. Это — суверенный проект».
Значение проекта для России
1. Диверсификация экспорта — сокращение зависимости от европейского рынка.
2. Монетизация газа из Западной Сибири — ранее эти объёмы шли в основном на внутреннее потребление или в Европу.
3. Стимул для развития Сибири и Дальнего Востока — строительство инфраструктуры, создание рабочих мест.
4. Укрепление позиций в Евразии — формирование энергетического коридора Россия — Китай — Центральная Азия.
Значение проекта для Китая
1. Энергетическая безопасность — Китай стремится снизить долю угля и увеличить долю газа в энергобалансе (до 15% к 2030 г.).
2. Диверсификация поставок — снижение зависимости от морских маршрутов (Малаккский пролив) и LNG.
3. Стабильность поставок — трубопроводный газ надёжнее спотовых закупок.
4. Укрепление стратегического партнёрства с Россией — газ как элемент геополитического альянса.
По данным IEA (МЭА), Китай станет крупнейшим импортёром газа в мире к 2027 году. «Сила Сибири – 2» закроет значительную часть этого спроса.
Монголия — третий игрок на доске
Проект проходит через территорию Монголии — это даёт Улан-Батору шанс на:
— транзитные доходы,
— развитие собственной газовой инфраструктуры,
— укрепление отношений с двумя великими соседями.
Однако переговоры по транзиту остаются сложными. Монголия требует гарантий поставок для собственных нужд и участия в проекте. Россия и Китай рассматривают это как возможность для трёхстороннего сотрудничества, но без уступок в вопросах суверенитета.
«Сила Сибири – 2» — это не просто газопровод. Это:
— геополитический инструмент переформатирования энергетического порядка,
— экономический стимул для развития Сибири,
— стратегическое партнёрство России и Китая в условиях многополярного мира.
Мифы о «просьбах Китая» и «невозможности строительства без Запада» — результат информационного шума и непонимания механизмов энергетических рынков. Как показывает анализ Александра Фролова и других экспертов, Россия обладает всеми ресурсами — технологическими, финансовыми и кадровыми — для реализации проекта самостоятельно.
«»Сила Сибири – 2″ — это не про уступки. Это про силу», — резюмирует Фролов.
