В ночь на 11 сентября 2025 года мир в очередной раз оказался на грани глобального кризиса. Израиль нанёс удар по зданию в столице Катара — Дохе. Официальная цель — ликвидация Исмаила Хании, политического лидера ХАМАС. Официальная реакция Дохи — резкое осуждение. МИД Катара назвал обвинения израильского премьера Биньямина Нетаньяху в адрес Катара «безумными» и заявил о намерении действовать совместно с международными партнёрами, чтобы «привлечь Нетаньяху к ответственности» и «положить конец его безответственным действиям».
Это не просто очередная операция «точечного устранения». Это — удар по столице суверенного государства, партнёра США, ключевого игрока в энергетической и дипломатической архитектуре Ближнего Востока. Это — вызов всему международному сообществу. И за этим вызовом скрывается не одна, а несколько конкурирующих версий происходящего. Ни одна из них не выглядит случайной.
Первая версия — официальная. Израиль действует в рамках своей многолетней доктрины: уничтожать террористов везде, где бы они ни скрывались. Хания — не просто чиновник. Он — один из главных идеологов и организаторов атаки 7 октября 2023 года.
Его ликвидация — стратегическая задача. В этом свете удар по Дохе — всего лишь продолжение логики, ранее применённой в Дамаске, Бейруте и даже в отелях Дубая. Проблема в том, что Доха — не Дамаск. Это — столица богатого, влиятельного, технологически развитого государства, на территории которого расположена крупнейшая американская военная база на Ближнем Востоке.
Удар по Дохе — это удар по самой системе международных отношений, где суверенитет, по идее, неприкосновен.
Вторая версия — политическая. Нетаньяху находится в глубоком кризисе. Его рейтинг падает, коалиция трещит по швам, массовые протесты требуют отставки, а судебные процессы грозят тюремным сроком. Ему нужен жёсткий, громкий, бескомпромиссный жест — не обязательно успешный, но обязательно эффектный. Удар по столице Катара — это сигнал собственному народу: «Я всё ещё сильный лидер».
В этом свете не столь важно, был ли Хания уничтожен. Важно, что Израиль осмелился. И что Нетаньяху готов идти до конца — даже если это означает разрыв с союзниками.
Третья версия — самая циничная. Существует предположение, что Катар давно устал от Хании и его бескомпромиссной позиции. Доха — прагматичный игрок. Он поддерживает ХАМАС, но не хочет, чтобы ХАМАС диктовал ему условия. Возможно, удар был согласован — или, по крайней мере, не был неожиданностью для катарских властей.
В пользу этой версии говорит то, что Катар осудил именно «нарушение суверенитета», но не стал открыто называть Ханию «жертвой» или «невинным». В регионе давно ходят слухи о разногласиях внутри ХАМАСа — между «дохийской» группировкой, ориентированной на политику, и «газовской», настроенного на войну до победного. Устранение Хании могло быть выгодно не только Израилю, но и тем, кто хочет «освежить» руководство движения.
Четвёртая версия — геополитическая. Удар по Дохе — это не просто акт агрессии, а сигнал Западу: Катар больше не может играть двойную игру. США всё чаще выражают недовольство ролью Дохи как «банкира террористов». Саудовская Аравия и ОАЭ давно ревнуют к его статусу главного посредника.
Возможно, удар — это начало кампании по изоляции Катара, с целью передать переговоры по палестинскому вопросу в руки Эр-Рияда или Абу-Даби. Цена такого шага — огромна. Катар — ключевой поставщик сжиженного природного газа в Европу. Он — хозяин крупнейшей американской базы на Ближнем Востоке. Его изоляция выгодна только Ирану и Турции.
Пятая версия — апокалиптическая. Нетаньяху не хочет мира. Он хочет «окончательной победы» — уничтожения ХАМАСа как такового, даже ценой региональной войны.
Удар по Дохе — это способ сорвать любые переговоры, разрушить каналы дипломатии и легитимизировать новую волну насилия. Если это так, то мы стоим на пороге эскалации, которая может втянуть в конфликт Иран, Хезболлу, Йемен — и, в конечном итоге, привести к прямому столкновению с США.
Что будет дальше? Катар не останется в стороне. Он уже заявил о намерении «привлечь к ответственности». Это может означать подачу иска в Международный суд, заморозку поставок энергоносителей, прекращение роли посредника по заложникам — и даже сближение с Ираном. Израиль же оказался в ловушке: отступить — значит признать ошибку и потерять лицо. Продолжить — значит стать изгоем даже среди союзников.
С позиции России этот кризис — не просто дипломатическая новость, а стратегический вызов. Катар — наш партнёр по энергетике, по ОПЕК+, по многим международным платформам. Израиль — страна с миллионом русскоязычных граждан, но чья внешняя политика всё чаще вступает в противоречие с нашими национальными интересами.
Удар по Дохе — это не просто военная операция. Это — проверка на прочность всей системы международного права. Если за нарушение суверенитета не последует ответ, завтра ударят по Бейруту, послезавтра — по Эр-Рияду, а потом — и по Европе. Нетаньяху играет в огонь. Мир играет в рулетку. И тот, кто забыл, что такое суверенитет — уже проиграл.
И вот только что Египет предупредил Израиль, что любая попытка провести атаку на его территорию, подобную недавнему удару в Дохе, вызовет «катастрофические последствия».
